Современная западная философия - смерть

Особая роль в обращении к проблематике С. принадлежит Хайдеггеру, который отказывается понимать С. как метафизический или биологический момент перехода из одного состояния в другое, рассматривая С. как определяющий фактор самого человеческого бытия. Тем самым феномен С. выводится из теологического или натуралистического плана и помещается в плоскость онтологии. Субъективность определяется, по Хайдеггеру, не самосознанием, а сознанием смертности, человеческое бытие есть "бытие-к-смерти". Вместе с тем С. есть позитивная, а не негативная характеристика человеческого бытия. С. есть то, что делает человеческое бытие "собственным". С. всегда "моя" С; через осознание С. как "моей собственной" осуществляется выход за пределы "несобственного", анонимного существования и открывается возможность поворота к бытию, или к смыслу бытия.

В последующей немецкоязычной философии проблема С. разрабатывается в полемике с Хайдеггером. Лёвит, Д. Штернбергер, П. Л. Ландсберг, а также Ясперс критикуют хайдеггеровский подход к С. за попытку осмысления субъективности независимо от со-субъективности, совместности с другими (Mitsein).

У Камю С. выступает не как исходный пункт смыслопорождающей активности человека, а как негация всякого смысла. Отрицает бытийственный статус С. и Сартр, согласно которому, С. не индивидуализирует человека, а, напротив, обезличивает его, не наделяет его "собственностью", а лишает человеческое существование всякой "собственности" и подлинности. Отношение человеческой личности к С, по Сартру, должно характеризоваться не "страхом", "ужасом", а противостоянием, сопротивлением. Сходные мотивы выражены в концепции Адорно, который усматривал в философии Хайдеггера и его сторонников "рациональность С." и противопоставлял ей "рациональность освобождения".

Тенденцию Франкфуртской школы к переводу проблематики С. из онтологического в социологический и критико-идеологический план закрепляет Маркузе. Тип восприятия С, возобладавший в европ. философии, есть, по Маркузе, идеологический феномен. За этой "идеологией С." скрываются вполне определенные отношения власти: утверждение образа С. как судьбы и вины есть не что иное, как способ легитимации существующих общественных отношений. "Неестественна" и "ужасна" не С, а тот факт, что люди умирают неестественно и ужасно, совсем иначе, чем хотели бы умереть, и с сознанием того, что они жили не так, как могли бы жить. Видение С. сквозь призму мучительной вины становится инструментом власти, средством поддержания "репрессивной культуры".

Историческая вариативность отношения к С, различные типы восприятия С. скрупулезно проанализированы Ариесом.

У Бодрийара история человеческой цивилизации предстает как история "вытеснения" С, исключения феномена С. из процесса производства социальности. В основе рассуждений Бодрийара лежит мысль Ницше о С. как более значимом событии, чем жизнь. Радикализацией ницшевских и хайдеггеровских интуиций отмечены размышления Бланшо, который избегает противополагания бытия и ничто, жизни и С.

У ряда представителей психоанализа бессознательное стремление к С. ("Танатос") рассматривается как одно из глубинных оснований человеческого поведения наряду с бессознательным стремлением к удовольствию ("Эрос").

B.C. Малахов

A.B. Демичев. Дискурсия смерти: введение в философскую танатологию. СПб., 1997; J. Choron. Der Tod im abendlandischen Denken. Stuttgart, 1967; V. Jankelevich. La mort. P., 1977; J. Schlemmer (Hrsg.). Was ist der Tod? Deskussionsbeitrage. Muchen, 1970.